Переселение молокан на Амур

25 сентября 2019 г.

   Главная страница о духовных христианах (молоканах)

   

   В середине XIX в. Россия была вынуждена всерьез заняться проблемами Восточной Сибири и Дальнего Востока. После первой и начала второй «опиумных» войн стало ясно, что Китай все больше теряет государственную самостоятельность и фактически подпадает под политический и экономический гнет западных колонизаторов. Русское правительство предприняло ряд практических мер по обеспечению безопасности своих владений на востоке. Для России было важно установить границу с Китаем и воспрепятствовать проникновению в не-разграниченные между ней и Цинской империей районы других держав. В годы Крымской войны (1853 - 1856) создалась обстановка, когда Великобритания и Франция стали непосредственно угрожать России на Дальнем Востоке и их военные силы могли занять устье Амура. Большую настойчивость в осуществлении правительственных мероприятий, направленных на закрепление и освоение Приамурья Россией, на обеспечение обороны русских владений в Сибири и на Дальнем Востоке, проявил назначенный в 1847 г. генерал-губернатором Восточной Сибири Н.Н. Муравьев - энергичный администратор и дальновидный политик. В 1854 г. он организует первый сплав по Амуру, в 1855 г. - второй. Весной 1856 г., в ходе третьего сплава, забайкальскими казаками были поставлены на Амуре военные посты в устьях рек Кутоманды, Кумары, Зеи, Сунгари и в «щеках» Хингана (Буреинские горы) [01]. 28 мая 1858 г. при непосредственном участии Н.Н. Муравьева был заключен Айгуньский договор между Россией и Китаем, по которому левобережье Амура становилось российским владением [02].

   С этого времени начинаются интенсивное заселение и освоение русскими Дальнего Востока. До 1861 г. в России существовало крепостное право. На этом этапе политика государства в переселенческом вопросе была противоречивой. Вновь присоединенный край нуждался в многочисленном постоянном населении. Однако царское правительство сознательно сдерживало добровольное переселение в Сибирь, разделяя опасения крупных землевладельцев, что это вызовет повышение цены на рабочую силу и уменьшит спрос на землю в центральных губерниях России [03]. Кроме того, правительство не хотело вызвать недовольство у дворян в случае массового ухода крестьян из их поместий. Однако в отношении государственных (казенных) крестьян власти могли действовать по своему усмотрению. Поэтому Н.Н. Муравьев предложил переселять на Дальний Восток в первую очередь государственных крестьян. Первая партия переселенцев (240 душ обоего пола) прибыла в Амурскую область летом 1859 г. В следующем году на Амуре было водворено еще 542 человека государственных крестьян [04]. Они основали селения: Новоастрахановку, Ключи, Черемхово [04]. К этим трем амурским селам В.М. Кабузан добавляет еще Белогорье [05].

   В целом власти, с одной стороны, видели несомненную пользу от молокан и их активной хозяйственной деятельности по развитию и освоению Приамурского края, а с другой, - их беспокоила опасность распространения еретического вероучения среди православных. Чтобы как-то свести к минимуму общение населения области с сектантами был даже пущен слух, что у молокан один глаз (вариант: три глаза). По сведениям Марии Федоровны Коротаевой (в замужестве Кузнецовой), основанных на воспоминаниях ее старших сородичей, когда молокане прибывали на Амур, посмотреть на них собирались толпы народа, и все убеждались, что молокане такие же люди, как все. Более того, нужно сказать, что переселяющиеся с берегов Волги молокане представляли из себя в физическом плане лучший элемент великорусского этноса: в большинстве это были рослые мужчины, красивые, хорошо сложенные женщины, с правильными чертами лица.

   То, что в начале переселения на Амур администрация старалась изолировать молокан от городских жителей, подтверждается современниками. Один из них - известный этнограф Сергей Васильевич Максимов, побывавший на Амуре в 1861 г., писал: «Преобладающее население (Благовещенска - Е.Б.) военное; редко попадается борода и проходит какой-нибудь мастеровой, мужик из поселенцев, еще реже - чиновник» [06].

   С начала 1860-х гг. поток переселенцев на Амур заметно возрос. Согласно утвержденному 26 марта 1861 г. Положению Сибирского комитета о «Правилах для поселения русских и иностранцев в Амурской и Приморской областях Восточной Сибири» прибывающие на Дальний Восток пользовались значительными льготами. В параграфе 8 Правил указывалось: а) на каждое семейство отводится в пользование участок земли не более 100 казенных десятин; б) участок сей предоставляется в бесплатное пользование в течение 20 лет, после же сего срока он может быть оставлен в пользовании не иначе как за оброчную плату, размер коей будет установлен впоследствии; в) семейство, пользующееся сим участком, не имеет права ни продавать, ни иначе отчуждать оный; г) оно обязано принятый им участок обработать в течение 5 лет, если же в этот срок весь участок или часть оного останется не обработанным, то правительство может отобрать не обработанную землю в свое распоряжение; д) если кто пожелает участок, отведенный в его пользование, приобрести в полную собственность, то вносит в казну за каждую десятину 3 рубля серебром. Затем выкупленная земля, по истечению 20 лет никаким оброком за пользование обложена не будет. Цена за десятину 3 рубля серебром определяется только на первые 20 лет, по прошествии, когда она может быть изменена по усмотрению правительства; е) если кто пожелает иметь земли больше определенного выше на каждое семейство количества, то может приобрести оную на вышеизложенном (пункт «д») основании; ж) землею, приобретенной в полную собственность, каждый может располагать по своему усмотрению, на общем законом основании.

   Параграф 9 Положения гласил, что «при отводе на сем основании казенных земель как целым обществам, так и отдельным семействам» соблюдать однородные правила, причем специальным пунктом предлагалось «участки отводить желающим без всякого затруднения, по их собственному избранию, отдавая всегда преимущество тому, кто первый изъявил желание приобрести в пользование или в собственность» и «на пользование землею выдавать особые свидетельства, совершаемые в течение 20 лет по издании сих правил без взимания пошлины». Правила определяли, что земля передается в пользование крестьянским обществам в составе не менее 15 семейств [07].

   Однако приобретение в собственность земли было достаточно редким явлением. В Амурской области доля крестьян, имевших землю в частной собственности, к 1900 г. составила только 25,9%. Они владели 10553,1 десятины земли, но если учесть, что общая площадь обрабатываемой земли в Амурской области составляла 40981794 десятины, то доля в ней частного крестьянского землевладения равнялась только 0,03%. Крестьян вполне устраивало надельное землевладение, но часть их прикупала землю или брала ее в аренду, так что к концу XIX в. у некоторых амурских переселенцев имелись хозяйства, располагавшие наделами в 200-400 и больше десятин [08].

   Крестьян, обосновавшихся в Приамурье до 1901 г., стали называть старо-жилами-стодесятинниками, или просто старожилами. Переселенцы в соответствии с указом Правительствующего Сената от 27 апреля 1861 г. получили дополнительные льготы, в том числе свободу от денежных и натуральных земских повинностей в течение трех лет со дня водворения, освобождение на 10 лет от воинской повинности и на 20 лет - от платы за пользование землей [09].

   Правительственные меры, направленные на поощрение переселения людей на Дальний Восток, устраивали крестьян-сектантов, подвергавшихся, помимо религиозного гонения, еще и экономическим утеснениям. В начале 1860-х гг. многие молокане Самарской, Саратовской, Тамбовской, Астраханской губерний, наиболее густо населенных приверженцами секты, подали прошения о переселении на Амур. Так, с апреля 1861 г. до конца того же года из одной лишь Самарской губернии пожелало переселиться на новые места 3140 ревизских душ (т.е. мужчин - Е.Б.) [10].

   Подготовку к переселению крестьяне обычно начинали с того, что собирались группами и составляли прошение на имя военного губернатора Амурской области с просьбой подробнее объяснить условия жизни на новом месте. За 1861 - 1864 гг. амурский губернатор получил около 7 тысяч подобных прошений и прошений с просьбой о причислении к сословиям Амурской области. Власти со своей стороны смотрели за тем, чтобы желающие быть перечисленными в крестьянские общества Амурской области в соответствии с законом от 19 февраля 1861 г. уплатили все недоимки, внесли все натуральные повинности, выкупной долг и т.д. Решившийся на переселение крестьянин оформлял необходимые документы: увольнительный приговор сельского общества, копию с ревизских сказок и посемейный рекрутский список.

   Первая большая группа из 25 семей прибыла в Амурскую область в 1865 г. из села Тяглое Озеро Николаевского уезда Самарской губернии. Всего в дорогу собрались около 60 семей, среди них были жители не только села Тяглое Озеро, но и других селений Николаевского уезда.

   Село Тяглое Озеро относилось к удельному ведомству. Удельные крестьяне принадлежали императорской фамилии, платили оброк, несли повинности, подчинялись царской администрации. В 1863 г. они были освобождены, удельные земли им предоставлялись на выкуп, сдавались в аренду. Скорее всего, в том же 1863 г. первые ходоки из села Тяглое Озеро тронулись в путь на восток посмотреть новые земли.

   Тяглое Озеро было крупным селением, в нем располагалось правление Тяглоозерской волости. Одной из важных причин, заставивших крестьян этого села переселяться на Дальний Восток, было острое малоземелье. В начале 1890-х гг. на каждую ревизскую душу в селе полагалось всего 3 десятины, из которых удобной пахотной земли только 24 сажени, а остальная земля находилась под усадьбами, выгонами и водою [11]. Надо полагать, что и в начале 1860-х гг. ситуация с обеспечением землей в Тяглом Озере была не лучше.

   Малоземелье, видимо, вынуждало тяглоозерцев искать других приработков, кроме земледельческого труда, - ремесло, извоз, мелкая торговля и т.п. Поэтому не случайно среди переселенцев-молокан оказалось так много мастеров на все руки, они умели буквально все - шили одежду, обувь, делали бочки, кадки, лоханки, были хорошими плотниками, кровельщиками, печниками, столярами, слесарями. Так, выходец из села Тяглое Озеро Феоктист Степанович Коротаев получил свою фамилию как раз за то, что шил короткие шубы - коротай. Его сын Ефим был хорошим плотником, он строил в Благовещенске жилые дома.

   По ревизским спискам в составе первой группы переселенцев из 25 семей числились 230 мужчин и 181 женщина, но по сведениям канцелярии военного губернатора Амурской области мужчин в группе было 269, женщин - 267, всего 536 человек. Среди них: Гаврила Иванович Семеров, Гаврила Иванович Коси-цын, Иван Евдокимович Саяпин, Василий Савельевич Дружинин, Василий Савельевич Пивоваров, Тимофей Федорович Панкин, Федор Николаевич Коси-цын, Иван Тимофеевич Саяпин, Феоктист Степанович Коротаев, Акинфей Егорович Саяпин, Павел Николаевич Ефремов, Григорий Иванович Тулупов, Степан Федорович Панкин, Михаил Иванович Кондрашев, Михаил Евтеевич Лештаев [12].

   Ю.В. Аргудяева приводит список глав крестьянских семей, переселившихся в Приамурский край из Самарской губернии в 1864 - 1878 гг., в котором отмечены эти и другие имена молокан (некоторые из них с искажениями обычными для того времени): «Николаевский уезд, село Тяглое Озеро: Григорий Иванович Тулупов, Степан Федорович Панкин, Тимофей Федорович Панкин, Иван Максимович Панкин, Федора Тихоновна Сычева, Захар Нестерович Горченков, Гавриил Иванович Семеров, Василий Савельевич Дружин, Феоктист Степанович Каратаев, Василий Савельевич Пивоваров, Захар Никитич Косицын, Егор Иванович Косицын, Иван Гаврилович Косицын, Иван Егорович Болотин, Акинфий Егорович Саяпин, Семен Ананьевич Саяпин, Петр Михайлович Саяпин, Иван Евдокимович Саяпин, Ефим Иванович Саяпин, Ион Михайлович Саяпин, Иван Тимофеевич Саяпин, Михаил Евтихеевич Лештаев, Дмитрий Лукич Розвезев, Павел Николаевич Ефремов, Михаил Иванович Кондрашев, Кирей Иванович Болотин, Степан Агафонович Забродин, Федор Филиппович Метелкин, Потап Васильевич Мясников, Фатей Васильевич Гриднев, Алексей Захарович Попов, Ингат Филатов; Николаевский уезд (населенные пункты неизвестны): Михаил Матвеевич Лештаев, Агафья Сычева, Авдотья Косицына, Павел Никифорович Ефремов, Панкрат Артамонович Овчаренков; Новоузен-ский уезд: Артемий Осипович Бирюков; уезд неизвестен: Николай Платонов, Петр Брагин, Леонтий Брагин, Дмитрий Брагин, Фома Носков, Захар Платонов, Савелий Косицын, Тарас Косицын, Гурий Косицын, Давид Попов, Ананий Ланкин, Егор Саяпин, Яков Саяпин, Иван Саяпин, Григорий Платонов, Иван Аистов, Федор Филимонов, Епифан Филимонов, Матвей Филимонов» [13]. Из этой группы переселенцев вышли многие вскоре ставшие широко известными в Приамурье городские и сельские предприниматели. Их именами названо несколько молоканских поселений: Косицыно, Ефремовка. Большинство переселенцев из села Тяглое Озеро в 1865 г. основали селение Самарское. В 1866 г. в деревне Самарской числился 451 житель, в Сергеевке - 117, в Астрахановке - 161 [14]. В Благовещенске проживало тогда всего 279 молокан. [15]

   Некоторые источники дают основание полагать, что отдельные представители переселенцев из молокан села Тяглое Озеро Самарской губернии появились на Амуре ранее 1865 г. Несколько сотен человек не могли тронуться в путь, не имея никакого представления о новом месте жительства. Известно, что Михаил Евтеевич Лештаев предварительно был послан миром в Амурскую область посмотреть, насколько пригодна здешняя земля для земледелия. Были и другие ходоки. Так, в списке лиц, могущих быть присяжными заседателями по селу Жариково Тамбовской волости, составленном 27 марта 1910 г., отмечены Яков Дмитриевич Жариков и Леон Дмитриевич Жариков (в графе, с какого времени проживают в Амурской области, указано - 1863 г.) [16]. Прибыв на Амур раньше других молокан и убедившись, что условия жизни здесь достаточно благоприятны для хозяйствования, они позвали в новые края остальных односельчан.

   Первоначально молокане осели компактно в селении Самарском, которое местные жители называли просто Самарка. Однако селение, расположенное на правом берегу Зеи, в 39 1/2 верстах от Благовещенска, по причине неудобного места и недостатка проточной воды было через некоторое время покинуто жителями, переселившимися в другие места131. Еще одной причиной, вынудившей жителей Самарского оставить свое селение, было чрезвычайное обилие в этом месте комаров и оводов, не дававших возможности работать ни человеку, ни лошадям. К тому же первый выращенный урожай попал под проливные дожди и во время жатвы новые пашни превратились в болота и озера. [17] Эта неудача отчасти способствовала тому, что многие молокане Самарского селения стали переселяться в Благовещенск, решив испытать себя в торгово-промышленной деятельности.

   Из прошения крестьянина Самарского селения Максима Степановича Ланкина военному губернатору Амурской области о причислении его к мещанам г. Благовещенска можно узнать, кто был в числе первопоселенцев деревни. Увольнительное разрешение Максиму Степановичу Ланкину от имени крестьянского общества подписали Иван Савостьянович Ланкин, Егор Косицын, Агап Саяпин, Давыд Ланкин. Документ датирован 8 января 1871 г. [18]. Судя по всему, дела у М.С. Ланкина в городе пошли хорошо: к 1888 г. он владел там недвижимым имуществом на 5150 рублей [19].

   Хроническое малоземелье в селе Тяглое Озеро, с одной стороны, и информация от переселенцев о земельном просторе на Амуре, с другой, - побуждали двинуться с берегов Волги на восток все новые семьи молокан. Этот поток не прекращался до начала XX в. В поданном в 1902 г. на имя военного губернатора Амурской области прошении крестьян Амурской области Леонтия Андреевича Саяпина и Потапа Петровича Саяпина о причислении их к сельскому обществу села Верхний Уртуй говорится, что они, выходцы из села Тяглое Озеро, в 1878 г. переселились на Амур, но до сих пор не приписались ни к какому сельскому обществу [20].

   Исторические источники по-разному рассказывают о начале переселения молокан на Амур. В ряде случаев их водворение на землях восточной российской окраины, особенно в середине XIX в., было скорее принудительным, чем добровольным. Проживавшие в начале 80-х гг. XX в. в Благовещенске по Театральной улице потомки молоканских семей Галактионовых, Миловановых, Васильевых, сосланных в Сибирь из Тамбовской губернии, рассказывали краеведу П.А. Лыхину, что их прадеды активно протестовали против выселения с насиженных мест в Центральной России [21] (Согласно списку домовладений г. Благовещенска Галактионовы и Миловановы действительно проживали по адресам: улица Театральная, №1,7, Набережная Амура, улица Семинарская, № 7) [22].

   Власти заставляли уезжать сектантов из центра страны целыми деревнями. Их осуждали на вечное поселение на окраинах империи. Семьи молокан собрали в Туруханске. Там были каторжане не только из Тамбовской, но и из других губерний. Потом пешком, в кандалах, всех погнали на восток. Летом шли, при приближении холодов строили временные бараки или землянки, зимовали, а с наступлением весны снова шли. Так через пять лет каторжане добрались до берегов Амура. В первые годы жизни на новом месте ссыльные молокане находились под надзором военных, пост которых находился в устье Зеи. Военные не только надзирали над поселенцами, но и защищали их от хунхузов, часто грабивших переселенцев на левом берегу Амура [23].

   В сентябре 1994 г. житель села Новокиевский Увал Вениамин Иннокентьевич Жариков рассказал сотрудникам Амурского краеведческого музея, что его прадеда по матери Ивана Алексеевича Варламова в царское время сослали в цепях с запада России на Дальний Восток за молоканскую веру [24]. М.Ф. Коротаева-Кузнецова, ссылаясь на воспоминания своих родителей и прародителей, также настаивает на том, что все молокане так или иначе были насильно высланы в Приамурье [25]. Скорее всего здесь мы имеем дело с легендой, сохранившей в памяти потомков молокан времена преследований их со стороны властей. Можно говорить, что принудительно за принадлежность к секте высылались на Амур лишь первые молокане (например, семьи Кирея Попова и Матвея Лепехина), остальные приезжали в новые края по собственному желанию, надеясь избавиться от рекрутчины и религиозных притеснений.

   С другой стороны, хотя многие семьи сектантов ехали на Дальний Восток по своей воле, однако часто в основе их выбора все же лежали разные дискриминационные меры царского правительства, практикуемые в европейской части России. Порой гонения на молокан принимали там чрезвычайно жестокий характер. Георгий Вине, из семьи известных руководителей баптистских общин на Амуре, передает в книге «Тропою верности» (1990 г.) слова своей матери Лидии Михайловны Вине: «Я родилась 30 марта 1907 г. в г. Благовещенске на Дальнем Востоке. Моя мама Мария Абрамовна Жарикова, до замужества Чешева, была глубоко верующей. Мой дедушка, Абрам Пименович Чешев, отец моей мамы, также был глубоко верующим, в прошлом из молокан Тамбовской губернии. Молокане - очень интересные люди по своей вере и жизни: богобоязненные, трезвые, трудолюбивые. В 1890 г. мой дед Абрам Пименович Чешев со своей семьей переселился на Дальний Восток из Тамбовской губернии. В те годы многие молокане переселялись на Дальний Восток из центральных губерний России, где они испытывали многолетние притеснения на религиозной почве от православной и царской власти. Отец Абрама Чешева - Пимен Чешев, мой прадедушка - в середине прошлого столетия был арестован по причине «отпадения» от православной церкви, которая в то время была господствующей, и больше года содержался в Тамбовской губернской тюрьме. Вместе с ним в тюрьме находилось еще 9 его родных братьев. Все они были убежденными молоканами, или, как они себя называли «духовными христианами» и были арестованы по той же причине «отпадения» от православной веры, как и мой дедушка Пимен Чешев. Суда над ними не было; но условия содержания в тюрьме были тяжелыми. Старший брат умер в тюрьме, а все остальные были освобождены через год после ареста. Вместе с ними в Тамбовской тюрьме находился арестованный за политику журналист. Он сумел написать об арестованных молоканах статью, которая была напечатана в московских и петербургских газетах. Так прямо он и написал: «Десять тамбовских мужиков-молокан умирают в губернской тюрьме за свою веру. Все они родные братья из тамбовской деревни Лепяги» [26].

   В Приложении к «Приамурским ведомостям» за 1894 - 1895 гг. отмечалось, что, поселившиеся на Амуре в 1859 г. сектанты, имея переписку со своими родными и знакомыми, оставшимися на старых местах, сообщали им не только о тех материальных выгодах, которые предоставляло переселение, но и о той религиозной терпимости администрации и местного населения, которые они здесь нашли. Эти слухи были заманчивыми для сектантов и раскольников, которые не пользовались в других местах религиозной свободой и служили одним из сильных толчков, побуждавших их к переселению [27]. Чиновник Введенский, ведавший делами переселения в Амурскую область, считал, что до 1880 г. половина населения края состояла из молокан и духоборов. О причинах этого он писал так: «Они (сектанты. -Е.Б.) пользовались здесь, по-видимому, полной религиозной свободой: не было миссионеров и никто не тащил их насильно в свой рай; полиции за громадностью расстояний не представлялось возможным дотянуться до них. За первыми заселыциками-сектантами двигались, по письмам, другие...» [28]. Таким образом, известия с Амура служили одним из сильных мотивов, побуждавших молокан к переселениям.

   Как уже говорилось, первая большая партия переселенцев молокан из села Тяглое Озеро Николаевского уезда Самарской губернии (около 200 повозок) тронулась в путь весной 1864 г. 25 самых состоятельных семей добрались до Амура весной 1865 г. Менее зажиточные остановились в Томске, часть в Забайкалье. В этих местах молокане весной сеяли зерновые хлеба, собирали урожай и двигались дальше на восток. Так что многие молоканские семьи попали в Благовещенск только на третий год. Последний отрезок пути проходил по реке.

   Большие трудности для переселенцев создавало отсутствие в Сибири до начала XX в. рельсового пути. Л.М. Вине рассказывала: «Чешев дед переселился на Дальний Восток в 1890 г. Моей маме тогда было только 5 лет. Более года они добирались до Дальнего Востока. По железной дороге до Казани, а дальше на лошадях, когда лошади пали, не выдержав тяжелого пути и жестоких сибирских морозов, то шли пешком, потом плыли на плотах по сибирским рекам -Енисею и Амуру до устья Зеи» [29].

   По историческим источникам сплавы по Амуру проходили так. В верховьях Шилки переселенцы строили однорядные плоты длиной 10 - 13 м. Большой плот состоял из нескольких сплоток. Сплотки вязали из толстых, по полметра, трехметровых бревен, по 18-20 штук. На конце плота крепили весла для управления. При небольшом волнении на реке вода плескалась поверх бревен. На плоту устраивали низкие, перекрытые берестой шалаши и очаг для приготовления пищи. По пути переселенцы питались сухарями, солониной, картошкой, капустой. На плотах стояли лошади и телеги. Женщины и дети спали в шалашах, а мужчины - на телегах. Скорость продвижения на плоту составляла 40 - 45 верст в сутки. Плот можно было самим не строить, а приобрести у самодеятельной артели здесь же на берегу, в начале сплава [30].

   Начальник отряда земледельческой колонизации Амурской экспедиции СП. Шлишкевич писал: «В целом история переселения в Амурскую область разделяется на два периода: первый до постройки Сибирской и Забайкальской железной дороги и второй - по открытии сплошного движения до Сретенска (в 1900 г.). Пока постройка Сибирской железной дороги не началась, и все переселение в Сибирь шло на Тюмень, переселенцы в Амурскую область должны были встречать на пути в восемь тысяч верст весьма серьезные трудности, и преодолеть их было доступно только сильным и выносливым в физическом и моральном отношении натурам. Шли по два и по три года, что называется - голодая и холодая, теряя в пути детей и взрослых членов семьи, проедая имущество, останавливаясь для заработков, чтобы снова двинуться в путь. Правда, пришло этих переселенцев немного..., но они проявили прямо стихийную силу стремления и чрезвычайную выносливость. Невольно приходит в голову вопрос - что влекло их так сильно через всю Сибирь мимо тех благодатных мест, где после прохода этих немногочисленных путников осели миллионы позже пришедшего русского крестьянства? Верный ответ на этот вопрос затерян в недрах крестьянской психологии, но с некоторой вероятностью можно допустить, что здесь действовали три причины, располагавшиеся по степени силы в таком порядке: 1) свобода от воинской повинности: 2) полная фактическая свобода вероисповедания; 3) безграничный земельный простор, отражавшийся в норме сто десятин на двор» [31].

   Дальневосточный исследователь середины XX в. Н.М. Балалаева считала: «Зажиточных сектантов влекла в Приамурье жажда свободы деятельности, но не столько религиозной, сколько хозяйственной. Они прекрасно понимали, что во вновь осваиваемых землях чиновников и начальства значительно меньше, православная церковь там много слабее, чем в Европейской России. Потребность же в экономическом развитии русского Дальнего Востока велика. Значит, представлялось возможным осуществить свои частнособственнические интересы» [32]. При этом Н.М. Балалаева делает следующую оговорку: «Царизм стремился насадить в Приамурье те же порядки, которые были в центральных губерниях. Поэтому сектанты не нашли здесь настоящей свободы, ни политической, ни экономической, ни религиозной. Крепостнические отношения, искусственно насаждавшиеся в Приамурье, вся феодальная структура государства серьезно сдерживали развитие капитализма» [33].

   Привычная для крестьян Центральной России система хозяйствования не соответствовала природным условиям Дальнего Востока. Современники, путешествовавшие в начале XX в. по Дальнему Востоку (например, А.А. Кауфман), сразу заметили, что на амурской земле не приживались донские казаки, возвращенцами были белорусы: могилевцы, минские, витебцы - люди слабые, хилые, почти все больные и поэтому не способные бороться с амурской природой. На Амуре закрепились украинцы («полтавские хохлы»), которые заселяли привычные им степные и малолесные ландшафты в Песчаноозерской и Ивановской волостях, староверы и молокане [34].

   Численность молокан в Амурской области во второй половине XIX в. постоянно росла. По данным канцелярии военного губернатора Амурской области, к 1 января 1867 г. в крае их проживало 1504 (331 в городе, 1173 - в селах) [35]. К 1 января 1869 г. в крае числилось уже 1334 человека обоего пола из числа государственных крестьян и принадлежащих к молоканской секте [36]. Официальные ведомости конца 60-х - начала 70-х гг. XIX в. не указывают количества молокан, проживающих в городе. Это не случайно. В то время наблюдается значительный приток молокан в Благовещенск. Уже в 1884 г. молокане при подаче прошения властям с просьбой разрешить им построить молитвенный дом писали, что их проживает в городе до 5000 человек [37]. Этой цифре можно доверять, потому что военный губернатор, к которому обращались молокане, хорошо знал истинное положение дел в области, и лукавить не имело никакого смысла.

   В 1895 г. в области проживало молокан по официальной статистике 8705 человек [38], в 1897 г. - 10029 [39], в 1899 г. - 12379 [40], в 1901 г. - 19766 человек [41]. В 1912 г. в Амурской области было 16227 молокан [42]. Следует учитывать, что местные власти в своей отчетности старались занизить численность молокан в Приамурье. Так, в конце 20-х гг. XX в., даже после подавления Зазейского восстания и оттока части молокан к баптистам, советская статистика определяла число молокан в Амурском округе ДВО в 20000 человек [43]. Н.М. Балалаева указывала, что молоканская община Амурской области в начале XX в. насчитывала 28340 человек [44].

   В конце XIX - начале XX вв. молокане жили в Амурской области отдельными селениями и группами в целом ряде волостей. Так, в деревне Белоярово Краснояровской волости их было 60 семей. Но более всего их насчитывалось в Гильчинской волости, — в частности, в деревне Ново-Александровка — 60 семей, в Верхнем Уртуе - 15, в выселке Липовском - 5. Как пишет Ю.В. Аргудяева, в этой же волости в ряде деревень представители молоканской конфессии были обозначены, по официальной статистике, как баптисты: в Тамбовке (159 семей), Гильчине (100), Жарикове (97), Толстовке (76), Чуевке (51 семья)173. Однако при любых подсчетах молокане имели абсолютное большинство в составе сектантского населения Амура. В 80-е гг. XIX в. их доля составляла 63%, старообрядцев - 26%, духоборов - 11%174. Эта тенденция сохранялась и в первом десятилетии XX в. В это время в Амурской области православие исповедывали около 85% жителелей. После них второе место занимали староверы - 7,2%, сектантов было 5,2%, представителей прочих вер - 1,1%, неизвестных - 1,45%. Среди сектантов молокан было втрое больше, чем остальных вместе взятых; баптистов вдвое больше, чем духоборов, духоборов вдвое больше, чем прыгунов, и, наконец, прыгунов вдвое больше, чем субботников [45].

   Таким образом, молокане были в числе первых переселенцев в Амурскую область. Из губерний, давших основное число крестьян молоканского вероисповедания (Тамбовская, Саратовская, Самарская, Воронежская), прибыло за период с 1859 г. по 1 января 1913 г. 11,4% от всей массы переселенцев176. И хотя среди всего потока приезжающих они составляли чуть больше одной десятой части, их вклад в развитие края трудно переоценить. Благодаря упорному труду, напористости и энергии молокан дальневосточная земля преобразилась в считанные годы.

   Власти поначалу относились к сектантам молоканам настороженно, иногда враждебно, но в целом не чинили им особых препятствий в делах и общественной деятельности, в отправлении религиозного культа. Только молокане и близкие к ним по религиозному учению сектанты могли успешно реализовать правительственный план экономического подъема Дальнего Востока. Методы крестьянской колонизации Сибири XVII - XVIII вв. вполне соответствовали феодальным порядкам Русского государства того времени. Однако во второй половине XIX в. самые эффективные механизмы хозяйственного освоения пустынных территорий продемонстрировал капиталистический уклад (достаточно вспомнить опыт США), который в России олицетворяли как раз молокане. Именно они оказались наиболее активными переселенцами. Трудовой энтузиазм, основанный на религиозных идеях подвижничества и добрых дел во имя Бога, решительность и самопожертвование сделали молокан истинными пионерами развития Приамурья.

   

   Примечание:
   01. Живописная Россия / под общ. ред. П.П. Семенова. - Т. 12. Часть вторая. Восточные окраины России. Приморская и Амурская области. - М.; СПб., 1895. - С. 335.
   02. Айгуньский договор о переходе к России левобережья Амура и о русско-китайской торговле в Приамурье 16 мая 1858 г. // Русско-китайские отношения. 1689-1916, Официальные документы. - М., 1958. -С. 29-30.
   03. Крестьянство Дальнего Востока СССР. XIX - XX вв. (очерки истории) / под общ. ред. А.И. Крушанова. - Владивосток, 1991. -С. 31. ''*Живописная Россия... -С. 355.
   04. Осипов, Ю.Н. Крестьянство Дальнего Востока в период капитализма... - С. 80,81.
   05. Кабузан, Н.М. Как заселялся Дальний Восток (вторая половина XV11 - начало XX века) -Хабаровск, 1976.-С, 53.
   06. Максимов, СВ. Указ.соч. -С. 193.
   07. ПСЗРИ. 2-е собр. -Т. XXXVI, № 36928.
   08. История Амурской области с древнейших времен до начала XX века... - С. 269, 292.
   09. История Дальнего Востока СССР в эпоху феодализма и капитализма (XV11 в. - февраль 1917 г.).-М., 1990.-С. 240.
   10. Труды ... Вып. III. Земли района Амурской железной дороги (Амурская область, Восточное Забайкалье и южная часть Якутской области). Составил агроном Переселенческого управления И.Ф. Крюков. —С. 329.
   11. Савельева, Е. «Страна Амур людей смущала» //Амурская газета. 1993. №37 (124). С. 11.
   12. РГИА ДВ. Ф. 704. Оп. 4. Д. 429. Л. 50.
   13. Аргудяева, Ю.В. Этническая и этнокультурная история русских на юге Дальнего Востока России... -С. 270-271.
   14. Балалаева, Н.М. О переселении молокан в Амурскую область... - С. 32.
   15. РГИА ДВ. Ф. 704. Оп. 4. Д. 92. Л. 1, 2, 4, 5, 5 об.
   16. ГААО. Ф. 45-и. Оп. 1. Д. 7. Л. 71 об, 72.
   17. Кириллов, А.В. Географическо-статистический словарь... —С. 354.
   18. Литовченко, Ю. Судьба Ивана // Амурская правда. 2011. 26 марта.
   19. РГИА ДВ. Ф. 704. Оп. 4. Д. 166. Л. 7, 8.
   20. РГИА ДВ. Ф. 704. Оп. 4. Д. 498. Л. 123, 127.
   21. РГИА ДВ. Ф. 704. Оп. 4. Д. 864. Л. 1, 1 об.
   22. Лыхин, П.А. К истории заселения Приамурья в девятнадцатом веке // Амурский краевед. -Благовещенск, 2007. - № 24. - С. 64.
   23. ГААО. Ф. 8-и. Оп. 1. Д. 77. Л. 22 об.
   24. Лыхин, П.А. К истории заселения Приамурья в девятнадцатом веке... -С. 64.
   25. Фоминых, Л. А., Шаула А. А. Указ. соч. - С. 10.
   26. Воронков, А. Коренные люди // Труд - 7 на Амуре. 2003. 30 января.
   27. Вине, Георгий. Указ. соч. - С. 6 - 7.
   28. Цит. по: Рудакова, Ю.С. Религиозные сектанты в Амурской области (вторая половина XIX в.- 1917 г.)...-С. 344.
   29. Приамурье. Факты, цифры, наблюдения... - С. 110.
   30. Вине, Георгий. Указ. соч. -С. 7.
   31. Лыхин, П.А. К истории заселения Приамурья в девятнадцатом веке... -С. 62.
   32. Труды... Вып. V. Колонизационное значение земледелия в Приамурье. Составил начальник отряда земледельческой колонизации СП. Шлишкевич. - С. 98.
   33. Балалаева, Н.М. О переселении молокан в Амурскую область... - С. 28. "''Там же. 162Кауфман, А.А. Указ. соч. -С. 10, 11, 12,52.
   34. РГИАДВ. Ф. 704. Оп. 7. Д. 571. Л. 1.
   35. Обзор Амурской области за 1895 год. -С 51.
   36. Обзор Амурской области за 1897 год. - С. 36.
   37. Балалаева, Н.М. О переселении молокан в Амурскую область... -С. 32. РГИА ДВ. Ф. 704. Оп. 7. Д. 545. Л. 5.
   38. Кобызов, Р.А. Религиозная динамика в Амурской области (1895 - 1914 гг.) // Чтения памяти профессора Евгения Петровича Сычевского. Сборник докладов / отв. ред. А.И. Донченко. - Вып. 2. - Благовещенск, 2001. - С. 184. 169 Обзор Амурской области за 1901 год. - С. 31.
   39. Памятная книжка Амурской области на 1914 год. Таблица 3.
   40. Морозов, И.П. Указ. соч. -С. 77.
   41. Балалаева, Н.М. О переселении молокан в Амурскую область... -С. 24.
   42. Аргудяева Ю.В. Крестьянская семья у восточных славян на юге Дальнего Востока России... -С. 38.
   43. Мурыгина, Е.А. Указ. соч. -С. 47.
   44. Труды ... Вып. II. Материалы статистико-экономического обследования казачьего и крестьянского хозяйства Амурской области. - Т. II. Ч. I. - С. 112.
   45. Аргудяева, Ю.В. Этническая и этнокультурная история русских на юге Дальнего Востока России... -С. 78.

   Дополнительно по данной теме можно почитать:

   Мещанская управа

   Молитвенный дом молокан

   Отношения духовных христиан молокан Амурской области с органами царской власти

ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ:

   Монография Е.В. Буянова, профессора кафедры всемирной истории и международных отношений АмГУ, доктора исторических наук "Духовные христиане молокане в Амурской области во второй половине XIX - первой трети XX в.
   Электронная версия - Коваленко Андрей, главный редактор портала "Амурские сезоны"